Эдуард Ниерман

К сожалению, Москва не может похвастать сохранностью интерьеров в стиле модерн, как, впрочем, и всех остальных стилей. В сравнению с историческими столицами Европы у нас ничтожно мало полно сохранившихся памятников. Единичны особняки и гостиницы, в которых сохранились интерьеры в стиле модерн, практически полностью утрачен декор многочисленных квартир в этом стиле (последняя утрата — сгоревший в 2009 г. доходный дом Быкова на 2-й Брестской улице, где до пожара сохранялась аутентичная отделка лестничных клеток и квартир работы Льва Кекушева), наконец, исчезли буквально все витрины и следы стильной отделки магазинов начала века. Между тем именно интерьерные декорации более всего воплощали эстетику этого стиля, в них наиболее полно раскрывался своеобразный язык стиля модерн, использовавший стилизации разнообразных природных и антропоморфных объектов, его световые, цветовые и пространственные эффекты. О значимости общественных и торговых интерьеров в процессе формирования нового стиля говорит хотя бы такой общеизвестный факт, что само название Art Nouveau произошло от имени примечательного художественного магазина-салона С. Бинга в Париже, облик которого и продававшиеся там предметы интерьера стали отправной точкой в развитии нового стиля во Франции.

Эдуард Ниерман (1859-1928) — один из создателей художественной атмосферы fin de siecle. Голландец по происхождению, парижанин по месту жительства и эстетическим вкусам, он сумел выработать нарядный и запоминающийся стиль оформления интерьеров, который как нельзя лучше отвечал стилю жизни французской Бель Эпок. С середины 1880-х по 1920 год Ниерман был одним из самых модных архитекторов-декораторов Парижа и Лазурного Берега Франции. Среди его работ — отделка множества театров и концертных залов, включая знаменитый «Мулен Руж» (1903), отелей, казино, кафе и ресторанов.

Проект отделки московского магазина присутствует в списке работ Ниермана под названием «Шоколадный магазин Кёлера» и с датой — 1907 год. Речь идет о магазине фабрично-торгового товарищества «Р. Кёлер и Ко» в доходном доме графа Алексея Орлова-Давыдова. Наследник знаменитого рода Орловых, граф Алексей Анатольевич был церемониймейстером двора, позднее — депутатом IV Государственной Думы. После 1917-го эмигрирует, окончит дни в Русском доме в Сен-Женевьев-де-Буа. Граф прославился благодаря своему второму скандальному браку с актрисой Марией Пуаре, автором слов популярного до сих пор романса «Я ехала домой…» Граф жил в Петербурге, а помещения своего московского доходного дома сдавал в аренду. Одним из арендаторов был знаменитый Сытин, державший в доме книжный магазин, другим — Роман Романович Кёлер (1838-1907).

Кёлер создал в Москве первую русскую фабрику водочных и конфетных специй и эссенций (1862 год), и несколько эфирных заводов, занимался производством мыла, аптекарской, парфюмерной и кондитерской посуды. От интерьера работы Ниермана на Никольской до нас дошел единственный в своем роде ансамбль многоцветных мозаик на сводах торговых залов и на боковых стенках витрин. Это композиции цветов, нигде не повторяющиеся. Здесь щедро представлена вся цветочная гамма модерна — ирисы, лилии, хризантемы, колокольчики, маки, примулы, репейники… Изображения явно выполнены с использованием ботанического атласа. В изготовлении мозаик участвовал французский художник по стеклу С. Пиццагалли: на одной из мозаик сохранилось его авторское клеймо.

Этот высоко художественный и поистине уникальный памятник французского fin de siècle, сохранившийся до наших дней, безусловно, был на виду и в Москве начала века, позволяя черпать французский опыт непосредственно на московских улицах. Французский шарм декоративных отделок был в Москве начала века весьма популярен, и кроме магазина Кёлера на Никольской его демонстрировали и витрины ювелирного магазина К. Фаберже на углу Кузнечного моста и Неглинной улицы с орнаментальными надписями и женскими масками в духе Луи Мажореля, и витрины парфюмерного магазина А. Брокара (1900) с витражами на Никольской улице (на углу Б. Черкасского пер., сначала забеленные, а недавно полностью утраченные), и, наконец, ярко декоративная аппликация фасада магазина «Трамбле» О. Каде на углу Петровки, давно не существующая, а также многие другие витрины и интерьеры. Все эти яркие свидетельства непосредственного влияния французского стиля конца XIX — начала XX века на архитектуру московского модерна во многом способствовали формированию его собственного неповторимого художественного и декоративного языка.

(Взято - с Архнадзора)